Архив автора: admin

Почему Берлин такой странный

Автор: Виталий Серов, 09.11.2020

9 ноября 1989 года пала Берлинская стена — и годовщина этого события даёт нам повод поговорить о Берлине как таковом. Случайно ли, что Стена разделила надвое именно этот город? Историк искусства Карл Шефлер ещё в 1910 году писал, что Берлин «обречён на то, чтобы становиться, но не быть» (dazu verdammt, immerfort zu werden und niemals zu sein). Берлину не суждено обрести себя, трансформации этого города являются условием его существования.

Берлин — это бесконечная стройка. Не стоит надеяться, что когда-то мы приедем на берега Шпрее и там не будет кранов, строительных лесов, пустырей. Берлину никогда не уйти от своего фатума.

Берлин всегда был и будет городом переселенцев и вечной турбулентности. Только в Берлине люди спрашивают «Ты работаешь всё там же?» или «Ты живёшь всё там же?» с удивлением и с ноткой презрения. Статус-кво здесь всегда кажется сомнительным и нужен только для того, чтобы его преодолеть. Берлин — город проектов, он гордится, когда его называют «лабораторией». В Берлине расцветает не экономика, а только мечты. Важна фантазия, а не какой-то скучный объём годового оборота.

Берлин любит возможности и презирает реальность. Берлин — источник вечной молодости, жители которого тусуются по клубам даже не до пенсии, а до гробовой доски.

Берлин всегда обманывает ожидания тех, кто ждёт конкретных результатов. После объединения Германии в 1990 году он не захотел расти и богатеть. Новый аэропорт начали строить в 2006 году, а открыли только несколько дней назад, 31 октября 2020-го — и не факт, что это конец эпопеи с его строительством.

Берлин — искусственный город, у него нет годовых колец, как у дерева, Парижа или Москвы, он состоит из отдельных, не связанных друг с другом ветвей. У жителя Берлина всегда стоит уточнить, в каком районе он живёт — потому что разные районы Берлина подобны разным планетам.

Так случайно ли стена появилась, а потом рухнула именно в этом удивительном городе?

«На том стою, и не могу иначе». Сегодня — день Реформации

Автор: Виталий Серов, 31.10.2020

В России празднуют Рождество 7 января. А что за праздник отмечается 25 декабря? Многие скажут — католическое Рождество, но будут правы лишь отчасти. В США, Англии, Германии, Скандинавии, Финляндии и многих других странах большинство христиан — не католики, а протестанты, в зависимости от страны их церковь может называться лютеранской, евангелической, англиканской и т. д. А кто же они, эти протестанты и чем они отличаются от католиков?

Протестанты (лютеране) — последователи учения Мартина Лютера и его единомышленников, которые в 16 веке инициировали реформы в христианской церкви — переход богослужения с латыни на язык прихожан, отмена индульгенций, монастырей и многое другое. Мартин Лютер полагал, что в основе духовной жизни христианина должно лежать самостоятельное изучение Библии, а не толкования Папы римского. 31 октября 1517 года Лютер разослал свои тезисы местным епископам, чтобы они выступили против индульгенций, и прибил их к двери церкви в Виттенберге — это событие считается началом процесса Реформации. «Hier stehe ich. Ich kann nicht anders. Amen“ (На том стою, и не могу иначе. Аминь) — таков был знаменитый ответ Лютера иерархам церкви, которые требовали, чтобы он отказался от своих идей.

А ещё Мартин Лютер перевёл Библию на немецкий язык. Можно представить себе, какой это был титанический труд. Причём он должен был перевести Библию так, чтобы священная книга христиан была понятна всем жителям Германии, на каком бы диалекте они ни говорили. В своём переводе Лютер объединил черты многих диалектов и стал одним из создателей того самого литературного немецкого языка (Hochdeutsch), который мы с вами и изучаем.

Немецкие корни: der Krach

Развитие капиталистических отношений в Российской империи второй половины XIX века повлекло значительный приток новой лексики из-за рубежа. В частности, с родины Карла Маркса было заимствовано существительное «крах», которое отлично прижилось на русской почве, в том числе из-за яркого фонетического образа, вызывающего ассоциации с неудачей или провалом и не только в финансовой сфере. Что, кстати, не случайно, так как слово der Krach является производным от глагола krachen – «трещать», который через праиндоевропейский корень *grā- родственен русскому «грохотать».

Немецкие корни: die Bank

Тот факт, что слово «банк» является заимствованием, мало у кого вызывает сомнение, а вот определить, откуда оно пришло, уже не так-то просто. Какой европейский язык ни возьми – везде одно и то же: bank, banca, banque, banco… А в немецком этих «банков» даже целых два die Bank как мебель и die Bank как финансовое учреждение. Совпадение? Не думаю. 

Дело в том, что древневерхненемецкое существительное bank / banc было заимствовано в итальянский язык и спустя некоторое время изменило свое значение от «скамьи» до «стола», а точнее до стола за которым работали менялы. Чуть позже это слово стали использовать для обозначения более крупных денежно-кредитных организаций. И вот уже в эпоху Ренессанса, когда Италия стала европейским финансовым центром, существительное bank вернулось обратно на родину, но уже с совершенно иной семантикой. 

Немецкие корни: der Scholderer

Многие из тех, кто изучал немецкий язык, рано или поздно задавались вопросом: есть ли какая-нибудь связь между русским существительным «шулер» и немецким der Schüler (школьник)? Можно, конечно, поиграть со словами, пофантазировать и попытаться объяснить, почему они так похожи, но зачем придумывать этимологические сказки и заниматься лексикологическим шулерством, когда есть словари, где ученые собрали результаты своих лингвистических раскопок.

Обратимся к двум сказочникам, точнее, к двум великим немецким филологам Якобу и Вильгельму Гримм. В 15 томе их «Немецкого словаря» есть статья, посвященная ныне уже устаревшему и забытому существительному der Scholderer, которое обозначает организатора азартных игр или держателя игорного дома. Также в ней указаны 14 вариантов написания данного слова, отражающих различные варианты его произношения, один из которых через западнославянские языки проник в XIX веке в русский в виде «шулер», поменяв при этом значение на «нечестный игрок». И кстати, «шулер» по-немецки будет der Falschspieler.

Кунсткамера: Где же наш умклайдет?

В знаменитой повести братьев Стругацких «Понедельник начинается в субботу» сотрудники волшебного института НИИЧАВО (т. е. НИИ Чародейства и Волшебства) выводили в своих ретортах всевозможных джинов, змеев и вурдалаков. Создали они и волшебную палочку, которая в книге называется «умклайдет». Об это слово споткнётся любой человек, знающий немецкий. И призадумается: что за хитрый замысел кроется за таким названием магического инструмента? Umkleiden значит переодевать. А волшебная палочка способна превращать одно в другое — ага, она как бы «переодевает» феномены окружающего мира, и по её мановению вода становится вином, а заяц — волком! Но вот отрывок из интервью с Борисом Стругацким:

— Подскажите, пожалуйста, почему «умклайдет» из повести-сказки «Понедельник начинается в субботу» и сценария «Чародеи» был назван именно так, а не иначе?

— Насколько я помню, название это возникло так: я взял немецко-русский словарь, раскрыл его наугад и наткнулся на слово umkleiden. Звучание нам понравилось, мы поиграли этим словом так и сяк – образовался «умкляйдет». Никакого смысла в это слово мы не вкладывали. (Umkleiden означает – «переодевать», а также «обивать, обтягивать» и «окружать».)

Как часто мы находим в произведениях искусства такие смыслы, которых авторы и не думали вкладывать! Или им только так казалось? А умклайдет решил по-своему? Он же волшебный.

Немецкие корни: der Durchschlag

Существительное «дуршлаг» происходит от немецкого der Durchschlag (durchschlagen – «пробивать что-либо насквозь»), и несложно заметить, что в процессе перетекания из одного языка в другой оно отсеяло звук [ç], который оказался четвертым лишним в и так довольно сложном с точки зрения артикуляции ряду согласных. И даже при том, что ударение сместилось с первого слога на последний, произношение слова «дуршлаг» является для многих довольно сложной задачей, из-за чего в современной разговорной речи все чаще можно наблюдать метатезу «друшлаг» (ср. der Teller – тарелка, das Futteral – футляр).

Немецкие корни: der Schiefer

В настоящее время слово «шифер» чаще всего ассоциируют с волнистыми асбестоцементными листами, которые используются как кровельный материал или как альтернатива петардам (дети 90-x в курсе, о чем идет речь). И многие могут даже не знать, что изначально «шифер» — это горная порода, глинистый сланец, пластинами которого со средневековья и до XX века покрывали крыши домов. Его крупнейшие европейские месторождения осваиваются в Германии на протяжении уже нескольких столетий. Возможно, это и явилось одним из основных факторов, почему в XVIII веке немецкое существительное der Schiefer было позаимствовано в русский язык.

Немецкие корни: die Stiefeletten

Слово «штиблеты» было заимствованно в русский язык из немецкого в начале XVIII века и долгое время обозначало застегивающиеся на пуговицы гетры или гамаши из сукна или кожи, которые носились вместе с туфлями и фактически выполняли функцию сапога. Однако спустя пару веков «штиблетами» стали называть обыкновенные ботинки с коротким голенищем. В современном немецком языке существительное die Stiefeletten обозначает как мужские, так и женские полусапожки.

Немецкие корни: das Futteral

Заимствованное из немецкого языка существительное «футляр» является еще одним примером метатезы (взаимной перестановки звуков в слове, ср. «тарелка»). Например, в некоторых письменных источниках начала XVIII века можно встретить вариант «футералъ».

В свою очередь das Futteral также является заимствованием, точнее «обратным заимствованием». Древневерхненемецкое fuotar перешло в средневерхненемецкое vuoter, обозначавшие некий чехол или приспособление для хранения (например, ножны или колчан), далее его заимствует средневековая латынь в виде fotrum / fotrale / futrale, а уже в XV веке немцы возвращают Futteral на историческую родину.

Удовольствие от работы. Вернер Херцог и Клаус Кински

Автор: Виталий Серов, 14.08.2020

40 лет назад, когда никто ещё не слышал о безопасных пространствах и новой этике, режиссёр Вернер Херцог снимал в перуанских джунглях фильм «Фицкаральдо». Это кино о безумце, мечтающем построить на берегу Амазонки оперный театр. В роли безумца — безумный актёр Клаус Кински, который своими капризами и припадками ярости на съёмках довёл снимавшихся в фильме индейцев до того, что те ночью разбудили режиссёра и предложили убить Кински. «Мы его ненавидим, ты его чертовски ненавидишь, так зачем же время терять?»

По сюжету фильма Фицкаральдо с компаньонами нужно перетащить пароход через гору между двумя реками, прорубив путь через джунгли и подняв корабль по крутому склону. И съёмочная группа с помощью индейцев сделала это без применения техники. Херцог с презрением отверг предложение продюсеров снимать модель корабля в ботаническом саду. Участников съёмок жалили ядовитые змеи, оператору пиранья откусила палец на ноге. На лагерь группы нападали враждебные аборигены. Клаус Кински в какой-то момент посреди дубля заявил, что слишком стар для такого кино и уезжает из Перу. Он уже забрался в лодку и готовился отплыть в сторону Гамбурга, но Вернер Херцог выхватил револьвер и объявил, что всадит в Кински все пули, кроме последней, которую оставит для себя. После чего «работать с Кински стало сплошным удовольствием».

Почему нужно ошибаться?

Автор: Мария Орестова, 12.08.2020

«Я не хочу говорить на <язык_name>, потому что боюсь сделать ошибку. Так что я лучше тут в сторонке посижу, упражненьки в книжке поделаю, а потом напишу тест, но ни слова не скажу».

Ошибки — это обычное явление в нашей жизни. С самых первых шагов мы уже ошибались и исправлялись — падали и вставали, получали двойку за контрольную и переписывали, заваливали экзамен и пересдавали.

Так почему мы так панически боимся сделать ошибку в чём-то, что для нас ново? Когда появился этот страх оступиться, которого не было в первые годы жизни?

Разумеется, всё это берётся из опыта. Мы выяснили, что многие люди действительно травмированы английским (или другим языком), который учили в школе. Там нам за ошибки ставили двойки или даже колы, могли ругаться, называть глупыми и никчёмными. А ведь пробы и ошибки — это нормально.

Преподаватели — это не те люди, которые требуют от вас идеального произношения и безукоризненной точности при построении предложения. Их цель не унизить вас перед остальной группой, не насмехаться над вашими ошибками и occasional slips, а помогать, учить, наставлять и исправлять.

Я хочу открыть маленькую тайну — каждый преподаватель иностранного языка сам когда-то его учил. И ошибался. И получал двойки в школе или незачёты в университете. И у каждого преподавателя иностранного языка найдётся такая тема, в которой он иногда тупит. Только вот они в этом не признаются обычно, но это правда. Мы все ошибаемся, мы все иногда можем поставить не то время или перепутать артикль, случайно смешать в голове два синонима и выдать что-то забавное или даже глупое. Это нормально.

Задумайтесь над тем, как часто вы ошибаетесь в родном языке. Наверняка, вы не говорите на нём идеально — то тут, то там проскальзывают ошибки. Но это ведь не значит, что вы «плохо знаете язык» и что вам «больше никогда не стоит разговаривать на языке»? Нет, совершенно нет.

То же самое и с иностранным языком. Чем больше вы ошибаетесь, тем больше дырок видит преподаватель, тем проще ему будет заполнить эти пустоты строительным материалом, состоящим из устойчивой смеси лексики, грамматики и чувства языка.

Мне кажется, что возможность ошибаться — это лучшее, чем нас наградила природа. Потому что только на ошибках мы учимся. Да, это может быть страшненько — опозориться перед целой группой. Но мы все люди, все мы понимаем. Мы можем по-доброму посмеяться, подколоть, а потом мы забудем об этом и пойдем дальше. Так зачем мучить себя и закрываться в уютной ракушке молчания, если можно ворваться в разговор и высказать свою точку зрения?

Ошибки не только полезны для учащегося и его преподавателя, но также помогают методистам и лингвистам изучать процесс усвоения языка. А ведь это крайне сложный механизм, до сих пор не изученный на все сто процентов. Говорят, что в мозгу есть некий «прибор», в котором уже заложены паттерны, в которые мы, благодаря получаемому инпуту (всему, что мы слышим вокруг), органично встраиваются языковые модели. Как в судоку, в котором всегда есть поле 9х9, одинаковое для всех игр, но стоит вставить пару чисел в клеточки, как всё меняется и становится индивидуальным.

Так и с языком, который мы усваиваем в детстве и который становится для нас первым, родным. У нас есть чистое поле с окошками для языковых конструкций. Когда мы что-то слышим, мы неосознанно встраиваем это в пустые окошки и тем самым заполняем наше судоку. А на выходе получается язык.

Когда мы изучаем второй язык, в процесс встраивания инпута в окошки вмешивается уже заполненное судоку, а еще мешает страх ошибиться. И мы не только аккуратно, чтобы не повредив первую систему, создаём новую, но и отвлекаемся на то, чтобы побояться. Зачем? Нашему мозгу и так сложно привыкнуть к тому, что существуют артиклевые языки. Или что есть больше 3 времен. Или что в придаточном нужен какой-то особый порядок слов. Так мы еще и подливаем масла в огонь, не давая самим себе отработать все те новые навыки, которыми нас так осторожно и усердно обучают преподаватели.

Не бойтесь ошибаться. Бойтесь не говорить. Ведь без практики даже родной язык может подзабыться.